Избранные творения

О книге "Избранные творения"

Преподобный Максим Исповедник (580 Константинополь — 13 августа 662 Колхида) — христианский монах, богослов и философ. Развил халкидонское богословие для борьбы с ересью монофелитства. Противодействуя императорскому монофелитскому «Типосу веры», отправился в Рим, где способствовал созванию т. н. Латеранского собора 649 г. За свое исповедание был дважды осужден в Константинополе, на второй раз подвергнут пыткам и сослан в Колхиду, где вскоре умер. Спустя 18 лет на Шестом Вселенском Соборе богословие Максима было признано как согласное учению Церкви, а монофелитизм осужден как ересь.

Его память Церковь совершает 13 августа (в греческих прологах на сей день указывается перенесение его мощей в Константинополь) и 21 января по Юлианскому календарю.

От переводчика

Сейчас, кажется, нет такого аспекта богословия Православной Церкви, который не был бы отражен в трудах Преп. Максима Исповедника. Его фигура, как мистика и созерцателя неизреченных таинств Воплощенного Логоса, богослова и исповедника высоко возвышается в истории христианства. Я верю, что по молитвам Преп. Максима, как и всех Св. Отцов – тайнозрителей Несотворенного Божественного Света, которые уже здесь на земле сподобились стать насельниками сияющего неба, и стало возможным изучение его сложного богословия, являющегося вернейшим руководством и путеводителем для всех «обладающих [духовным] зрением, (для которых) весь умопостигаемый мир представляется таинственно отпечатленным во всем чувственном мире посредством символических образов. А весь чувственный мир при духовном умозрении представляется содержащимся во всем умопостигаемом мире, познаваясь [там] благодаря своим логосам» [301]. И еще в богословии Преп. Максима Исповедника все, постигающие тáинственное богословие, находят источник к постижению Премудрости, в Которой пребывает истинное знание о том первоучреждающем логосе каждой вещи, и всего творения, и таинственного бытия Пресвятой Троицы, где уже и прекращается всякое человеческое знание, а пребывает только всеблаженное ведение в созерцании. «И насколько это возможно для человека здесь на земле, он соединяется в тáинственном богословии с Молчанием незримой и неведомой велеречивости Божества, делаясь таким, каким поистине должен быть тот, кто удостоился пребывания с Богом и запечатлен Его всесветлыми лучами» [302].

Рассматриваем ли мы учение Исповедника о Пресвятой Троице, христологию, пневматологию, эсхатологию или другие аспекты его сложного богословия, — везде мы начинаем постигать Того Великого Учителя всех христиан – Дух Истины, Который везде пребывает с Исповедником, Которому он остался верен всю свою земную жизнь и за Которым он последовал в пакибытие своей исповеднической смертью…

Представленный далее перевод доклада замечательного ученого–патролога Панайотиса К.Христу является частью моей курсовой работы в Свято–Тихоновском Богословском Институте. Во многом этот перевод стал возможен благодаря изданным в последнее время богословскими трудам С.Л. Епифановича и Вл. Лосского, где я в достаточной мере смог ознакомиться как с современным научно–богословским языком, так и высказываниями на тему учения Преп. Максима Исповедника. А также благодаря выходу в свет перевода трудов этого отца церкви и комментариев к ним, мастерски выполненным С.Л. Епифановичем и А.И. Сидоровым. За предоставленные материалы, указания и неоценимую помощь в работе я приношу благодарность Прот. Валентину Асмусу и М.М. Кедровой.

Конференция, на которой был сделан этот доклад, проходила во Фриборе (Швейцария) с 2 по 5 сентября 1980 г. (Maximus Confessor; Actes du Symposium sur Maxime le Confeseur, Fribourg, 2–5 september 1980; édités par Felix Heinzer et Christoph Scönborn, Éditions Universitaires, Fribourg Suisse, 1982) и собрала ведущих ученых – представителей различных направлений богословия, лингвистики и церковной истории, трудами которых, как это сейчас уже и становится явным, картина молитвенного и богословского наследия нашего Святого становится все более и более полной.

Тему доклада для этой конференции побудило меня выбрать изучение письменного наследия Григория Паламы, которое я готовил к изданию при помощи группы моих студентов в Фессалониках.

Примечания переводчика

Определенное затруднение можно встретить при попытке дать разграничение между понятиями Лицо и личность. При устоявшейся практике первое принято для обозначения Трех Божественных Лиц Пресвятой Троицы, в то время как второе более относится к личности сотворенного человека. Однако, так как воплощение Господа Иисуса Христа явилось для всего сотворенного человечества совершенным примером ипостасного соединения Божественной и человеческой природ, theosis, обожением человеческой природы и преображением ее, то, как представляется мне, вопрос об использовании понятий Лицо и личность должен быть рассмотрен в свете традиционных представлений о преображении личности человека в Божественное Лицо при общении свойств, communicatio idiomatum, во Христе. В таинстве Боговоплощения Божественный Логос осуществляет ипостасное соединение с человеческим естеством. Это величайшая тайна Боговоплощения ради нашего обожения, тайна, предопределенная в предвечном совете Божием, в предведении которой и было создано все тварное бытие. Преп. Максим различает два момента и периода: «Таинство Божественного вочеловечения» и «благодать человеческого Обожения». Однако, в некотором смысле Ипостась Слова через Воплощение как бы становится из простой сложной («составной», sunqetoV ), но эта «сложность» означает только, что единая Ипостась есть сразу и нераздельно ипостась для обеих (неслиянно и неизменно) соединившихся природ. «Сложность» именно в соединении природ, остающихся без какого–либо изменения в природных свойствах. Воплощение есть «неизреченное снисхождение Бога» (кенозис), но не есть «обеднение Божества». И человеческое в ипостаси Слова не перестает быть «единосущным» с нами. Следовательно, природы остаются различны и неподобны. Их «различность» не прерывается соединением и сохраняется и в том, неразрывном и неослабевающем взаимообщении («соприкосновении», pericwrhsiV eiV allhlaV ), которое устанавливается соединением. И это «соединение» становится понятным согласно с вероопределениями IV Вселенского Собора о том, что «обожение во Христе означает неразрывную связь, совершенное согласие и единство». «Нераздельность», т. е. всегда в общении друг с другом, так как Христос, будучи Богом, «неизменно вочеловечившимся», действует всегда и во всем «не только как Бог и по своему Божеству, но вместе и как человек, по своему человечеству. Иначе говоря, вся Божественная жизнь вовлекает в себя человечество, и проявляется и источается через него. Это есть «новый и неизреченный образ обнаружения природных действий Христа» – неразлучном соединении, однако без какого–либо изменения или умаления в том, что свойственно каждой природе, т. е. «неизменно». Это единство потому так полно осуществляется в двойстве природ, что человеческая природа есть вообще подобие Божественной. И здесь Преп. Максим прежде всего видит единство жизни, единство Лица. /А.В.Карташов «Вселенские Соборы», Г.В.Флоровский «Восточные Отцы V – VIII веков», С.Л. Епифанович «Преп. Максим Исповедник и Византийское Богословие»./

В оросе собора были повторены вероопределения Вселенских соборов: Никейского, Константинопольского, главной части Халкидонского, с дополнениями из ороса V Вселенского собора, и, наконец, новое вероопределение:

«Проповедуем также, по учению святых отцов, что в Нем (Иисусе Христе) и две природные воли, и два природных желания, и два природных действия нераздельны, неизменны, неразлучны, неслиянны. И две природные воли, не противоположные одна другой, как говорили нечестивые еретики, – да не будет! Но Его человеческое желание не противоречит (= не стоит в противоположности фактически) и не противоборствует (= не противится преднамеренно), а следует или, лучше сказать, подчиняется Его Божественному и всемогущему желанию» (т. е. человеческая воля во Христе не противна, а покорна Его Божественной воле).

В этом вопросе (учении о двух волях), Преп. Максим вводит свое знаменитое разграничение между естественной и гномической (избирательной) волей. Воля есть свойство разумной природы. «Сила стремления к сообразному с природой, обнимающая в себе все свойства, существенно принадлежащие природе», определяет Максим. «Разумная» природа не может не быть волевой. Мы (все сотворенное человечество) по природе обладаем естественной волей, реализация которой зависит от нашего выбора, осуществляемого гномической волей. Свобода и воля – это не произвол. Подлинная свобода есть безраздельное, непоколебимое, целостное устремление и влечение души к Благу. Гномическая воля не является свойством природы, а составляет принадлежность личности. Адам в раю обладал естественной волей и ел от древа жизни. Когда он отведал от древа познания добра и зла, его естественная воля стала гномической. Трудность и противоречие в усвоении Христом человеческой воли состоят в том, что, так как Он есть воплощенное Божественное Слово, то из этого следует, что Он не в состоянии был грешить. В то же время Он (Иисус Христос) испытал все, что в обычном человеке ведет ко греху. И описание поведения Христа в Евангелии указывает на присутствие в Нем человеческой экзистенциальной воли (искушение в пустыне, гефсиманское борение и т. п.) Он предстал перед всеми невзгодами человеческого существования и не поддался им. Спасение не совершилось бы, если не была бы воспринята и исцелена вся человеческая природа, включая и человеческую волю, однако это – природа первозданного. В человеческой воле Христа нет колебаний и противоречий. Она внутренне едина, и внутренне согласуется с волей Божества. Нет (да и не может быть!) столкновения или борьбы двух природных воль, ибо природа человеческая есть создание Божие, есть осуществленная воля Божия. Поэтому в системе Максима Христос обладает естественной человеческой волей, но гномической воли у Него нет, поскольку она предполагает неизбежность греха.

Здесь тайна Боговоплощения в том, что Божественное Слово, Логос, обладая всеми свойствами Божественной природы, включая энергию и волю, в тоже время обладает и всеми свойствами человеческой природы. Вследствие Богочеловеческого единства Его Лица все Его человеческие свойства следуют Божественным. В известном смысле человеческие действия и воля во Христе были выше или сверх естества. «Ибо через ипостасное соединение она была всецело обожена, отчего и была совершенно непричастна греху».

В изображении Преп. Максима человеческая природа Христа оказывается в особенности активной, действенной и свободной. И это относится более всего к искупительным страданиям. Это была вольная страсть, свободное приятие и исполнение воли Божественной. /А.В. Карташов «Вселенские Соборы», Г.В. Флоровский «Восточные Отцы V–VIII веков», Прот. Иоанн Мейендорф «Введение в Святоотеческое Богословие»/.

Перевод на русский язык Архимандрита Амвросия (Погодина) с Migne. Patrologiae Cursus completus. Series Graeca, tom. 91:col. 544–553.

Публикуется: Архимандрит Амвросий (Погодин). Святой Марк Эфесский и Флорентийская уния. Holy Trinity Monastery, Jordanville, N. Y. 1963 // Издательство «ПОСАД»

В конец, о изменитися хотящих, в столпописание Давиду, в научение, внегда сожже средоречие Сирийское, и Сирию Совальскую, и возвратися Иоав, и порази Едома в дебри Солей, 12 тысящ.

На нашем сайте можно скачать бесплатно книгу "Избранные творения" в формате fb2, epub или читать онлайн. Здесь так же можно перед прочтением обратиться к отзывам читателей, уже знакомых с книгой, и узнать их мнение. В интернет-магазине нашего партнера вы можете купить и прочитать книгу в бумажном варианте.